Тарковский Михаил Александрович
Русский поэт, писатель, член СП России. Родился в 1958 г. в Москве. Закончил Московский педагогический институт им. В.И. Ленина по специальности география/биология. В 1981 году уехал в Туруханский район Красноярского края, где почти сразу же начал писать стихи, и где работал сначала полевым зоологом на биологической станции, затем охотником в с. Бахта. В 1991 году закончил Литературный институт им. А.М. Горького, заочное отделение, семинар поэзии В.Д.Цыбина. Живёт в селе Бахта Туруханского района Красноярского края и Красноярске. Автор стихов, рассказов, повестей, очерков, печатавшихся во многих литературных журналах. Лауреат премий журналов «Наш современник», «Романгазета», «Новая юность», а так же литературных премий, в частности премий Белкина, Соколова-Микитова, Шишкова, Л.Н. Толстого «Ясная Поляна», первого редактора Литературной газеты Антона Дельвига, международной премии «Югра» в номинации «Проза» «За настоящую сибирскую прозу» и премии В.М. Шукшина. Дважды дипломант славянского форума «Золотой Витязь». Автор книг: «Стихотворения», «За пять лет до счастья», «Замороженное время», «Енисей, отпусти!», «Тойота-креста», «Избранное», «Вековечно», «Сказка о Коте и Саше», «Полёт совы», «Что скажет Солнышко?». Главный редактор альманаха «Енисей».

- Здравствуйте, Михаил!
И сразу же к вам пару взаимосвязанных между собой серьезных вопроса. Только не торопитесь с ответами, а все взвесьте и отвечайте. Вы бы состоялись интересным творческим человеком, если бы остались работать по своей специальности в Москве, и у вас бы не было таких любителей творческого вдохновения из родственников?
Что из этих двух факторов, или они оба, не дали бы вам развиться в творческую личность или эти факторы не столь уж существенны в обнаружении творческого дара?

Вопрос трудный в том плане, что он из области «а если бы». Если бы остался в Москве… Такое трудно представить. Для этого пришлось бы меня изменить, и непонятно тогда, как дальше бы сложилась судьба, чего от меня следовало бы ждать. Я конечно уверен, что способности обязательно во что-то творческое вылились. Но страшно предположить: не попаду в Сибирь, и она не наладит на путь. Каково было бы моё мировоззрение при таком варианте развития событий? Кто бы был моим наставником? С кого бы пример брал?

Если я правильно понял вопрос, то под «любителями творческого вдохновения» подразумевается творческая родова. Так? (Может неверно понял? - прим МТ) Дак вот, если бы не было родовы, то и не передались бы и способности, а следовательно и вопрос снимается.

Поэтому предлагаю такой ответ: совпадение родовых способностей с благодатной сибирской почвой.

- Что вы считаете более важным для того, чтобы стать не только читателем, но и писателем?
1. Это вдохновение.
2. Умение наблюдать и замечать за людьми, окружающим бытием, а затем это умело излагать.
3. Выучиться в лит. институте и вступить в союз писателей.

Ни то и ни то… Главное: чувство судьбы, предназначения, ощущение того, что другие предназначения - не твои, или не в той степени твои.

Тем не менее пройдёмся по списку… Вдохновение - для юных поэтов. Любой, кто занимался серьёзно «писаниной» (выражение моего соседа), знает, что литературный труд один из самых сложных, ну разумеется не в плане физических нагрузок. Под вдохновением я согласен считать то состояние азарта, интереса, внутреннего трепета, которое и взрослого сочинителя порой охватывает в момент, я бы сказал, управляемого творческого поиска. То есть это предвкушение открытия, это некое бесспорно приятное состояние, но которое вовсе не обязательно сопровождает работу. И которому ты не придаёшь значения. В пользу непризнания серьёзности вдохновения говорит ещё одно обстоятельство: это состояние внутреннего подъёма может разрешаться и хорошими стихами и плохими. Подобно тому, как состояние влюблённости не зависит от статей объекта, как внутренних, так и внешних. Оно само по себе существует в человеке - как возможность.

Умение наблюдать и излагать… Наверное это немаловажное условие. Но я бы уточнил: не умение, а потребность. Когда тебе интересен окружающий мир, его подробности. Интересны люди. Я в какой-то момент понял, что мне интересны люди сами по себе, их характеры, мотивы поступков. И то, что вроде бы из области перемывания костей ближним, для тебя становится частью профессии. И ты должен понимать грань и перемывать эти кости с единственным собеседником - с самим собой. У меня с детства была тяга к постижению родства и неродства предметов, живых существ - кто из какой семьи, чей брат. Такое посильное наведение порядка в мире. Особенно наглядно это проявлялось на примере животного мира, я обожал хищных птиц и с упоением изучал их рода и семейства.

Выучиться в литинституте и вступить в союз писателей. Второе вообще никак не сказывается на качестве «писанины». А первое - лично мне помогло тремя обстоятельствами: 1. Дало пожизненных друзей, а именно Николая Александрова из Новосибирска, русского писателя и подвижника. 2. Дало знания. 3. Научило не бояться аудитории - мне, когда я только поступил, было дико прочитать на людях стихотворение. Простое стеснение.

И, подводя итог: да, только предназначение. Я такое чувство освобождения испытал, когда отпала необходимость корчить из себя научника, когда я понял, что буду писателем. И охотником - и что эти два дела под руку пойдут.

- Как говорят классики, мол, прогрессивные люди стремятся более комфортно организовать свой быт, а организовав его, они не захотят обратно жить в пещерах.
Почему же в постсоветской эпохе люди уходят жить отшельниками в нелюдимое и не комфортное бытие? (Это не касается тех, кто приехал в дивный природный край и влюбившись в его красоты, тишину где о многом можно поразмыслить остался там жить имея пусть минимум, но комфорта)

Всю жизнь небольшая часть горожан стремилась к жизни на природе, в деревне ли, в тайге… А уж при советской власти сама политика подталкивала молодёжь к освоению Сибирских и Дальневосточных просторов. Так что не в эпохах дело, а в самой человечьей натуре. Вспомним работы русских религиозных философов о враждебности города… Что касается наших дней, то город давно утратил свою привлекательность и теперь идёт обратное течение, обёрнутое уже в «экологическую» обёртку, каждый почти понимает, что на земле лучше жить во всех отношениях. Теперь мечта коттедж на земле. Как раньше дом в деревне. Но есть разница между домом в обычной деревне и домом в удалённом таёжном или тундряном регионе…

- У одного поэта есть такая строчка: “...Русь моя, ты мой храм и берлога...” Лично для вас Россия из этого чем является и почему вы именно так оценили?

Ну, храмом я не назову Россию, ибо она не храм отнюдь. В храме не творится столько безобразий. Болезней столько не живёт. А матерью назову и на колени встану и служить по гроб жизни буду.

Хотя образ храма и берлоги понятный, хороший. Да и вообще берлога тоже хорошо, по-русски очень. Дом это совершенно же, конечно, берлога. А если ты и Россию домом считаешь, то берлога по такой логике подходит. Но без такого логического вмешательства - так вот навскидку - образ России-«берлоги» не самый лично для меня доходчивый.

- У первобытных людей первой из профессий была охота, а вы хоть немного чувствуете себя на охоте первобытным человеком?

У меня скорее было чувство продолжения русской промысловой традиции… Ощущение того, что кто-то много лет назад так же шёл по тайге, рубил кулёмки… Произносил несусветные старинные слова. А вот мысли о первобытности как-то мне представлялись чуждыми, они будто навевали родство с животным, с инстинктивным в человеке. А мне ближе русское, историческое, ну и Божье, конечно. Это не в укор никому… И простите, братья.

- Вы писали, что жалуются на невостребованность только те, кто считает себя недооцененным. Не будем это относить уже к известным авторам, и пусть не такого солидного творчества, а именно не плохого, но где у автора есть моральные принципы и нет друзей издателей и распространителей. А вас серьезно не настораживает, что сейчас массово востребовано?

То, что сейчас происходит в издательской политике - только часть общего плана уничтожения Руссой цивилизации, спланированном на так называемом Западе. Поэтому необходимо относиться к этому взвешенно, трезво и с чётким пониманием, что лично ты можешь изменить, а что нет. Капитализм предполагает полный отказ от моральных принципов, иначе «денег не поднимешь».

Если Вы откроете «Энциклопедию юриста» в интернете - то прочитаете вот что:

« СВОБОДА СОВЕСТИ это свобода морально-этических воззре ний человека (т.е. что считать добром и злом, добродетелью или подлостью, хорошим или плохим поступком, честным или бесчестным поведением и т.д.). В качестве конституционной свободы С.с. закреплена в ст. 28 Конституции РФ. С.с. в числе других свобод человека была провозглашена во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 г., и в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г. В 1981 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений.»

Главным здесь является трактовка о ревизии основополагающих принципов жизни на Земле, то есть что считать Добром и что злом. Незыблемость представлений о хорошем и плохом поступке очевидна даже не христианину. В нашей действующей конституции конечно эта трактовка не прописана, но мина заложена. Как например в законе о Ювенальной юстиции заложена мина предательства ближних. Понятно, что в таких условиях культурная элита, обслуживающая олигархов, будет пропагандировать литературу, разрушающую мораль, и всячески хоронить русскую литературу, издревле стоящую на крепком фундаменте религиозности и народности.

Самое худое, что супостаты на наших глазах меняют общенародный эталон литературы, ибо в их руках СМИ и издательства. Такой процесс рискует стать необратимым.

- Самая распространенная в мире книга - Библия, притом многие её могут цитировать наизусть, но я еще не встречал людей, для которых эта книга действительна была открытой. Может, есть такой эффект, ведь многие в школах учат химию и вроде получают по этому предмету не плохие оценки, но только единицы из миллиарда действительно становятся отличными химиками?

Я, к сожалению, Библию не очень хорошо знаю, и всегда больше сосредотачивался на Новом Завете. Поэтому на Ваш вопрос не имею возможности стоящим образом ответить.

- Верите ли вы в некое высшее свое предназначение в этом мире, или вы сами для себя избрали свою судьбу и с ней, так сказать, идете по жизни?

Я верю в предназначение, но как человек, стоящий на Православной дороге, верю и в то, что без Высшей воли ничего не происходит. Более того, именно в этом ощущении - собственной ничтожности и никчёмности без этой Высшей воли - черпаешь великую силу. А это ох как помогает сочинителю!

- Показались ли вам мои вопросы пространными, сложноватыми или обычными и чтобы вы пожелали медийной группе “Интеллигент”?

Ваши вопросы не показались ни сложноватыми, ни обычными, если под словом «обычные» понимать нечто скучное, приевшееся. Они мне показались - в самую точку. Недавно как раз читал Вашу газету. Она показалась мне живой, яркой. И радостно было за Магадан, куда давно планирую попасть. Желаю Вашему изданию большой жизни, благодарных читателей и чувству связи с остальной Россией. Ура!

- Спасибо Вам за интервью для медийной группы “Интеллигент”.

Беседовал с Михаилом Тарковским учредитель медийной группы “Интеллигент” Сергей Пашков

"Интеллигент Магадан", №8 2019 г.